Однажды у Ганнибала Лектера порвалась струна на любимом терменвоксе. Делать нечего, пришлось переставить туда струну с клавесина. Покалеченный клавесин Ганнибал Лектер спрятал в кустах у реки, где убил свою первую жертву. А Баха со Скарлатти играл на терменвоксе, по возможности избегая окрестностей си-бемоль первой октавы.
Ганнибал Лектер таки пожалел клавесин и решил поставить туда струну с кото своей приемной матери, Мурасаки Сикибу. Однако, пришедши за инструментом к себе на чердак, увидел статую ее знаменитого предка, Датэ Масамунэ. Статуя укоризненно качала головой, следя за незваным гостем единственным глазом. Смиренно кланяясь, Ганнибал спиной вперед выбрался с чердака, где пахло пылью и гвоздичным маслом. Так клавесин остался стоять в кустах.
В попытках добыть-таки искомое, Ганнибал Лектер полез в теорию гравитации и теорию суперструн, ненароком увязав все это со своими любимыми квантами и кое-чем еще в общую теорию поля. К сожалению, все струны ушли на увязывание. В надежде заполучить пару запасных, Ганнибал Лектер сменил двойку на тройку в формуле E=mc2. Однако что-то пошло не так, и вместо пространства он хакнул время, научившись наконец не загонять любимые композиции.
Уилл Грэм проклял все на свете. Его убивали медленно. Его убивали под аккомпанемент знаменитой песни из «Титаника» на терменвоксе, замедленной в шесть раз, всякий раз пропуская си-бемоль первой октавы. Уже третий сезон начался, а песня все не кончалась. Кто-нибудь, прогоните гнусного вендиго, срубите хренову сакуру в цвету и помогите наконец Уиллу Грэму!
Отчаявшись найти в Балтиморе винтажную струну, Ганнибал Лектер решил изготовить ее сам, причем не с серебряной, а с бронзовой оплеткой. С винтажной бронзой в его доме проблем не было, а на основу он решил пустить седалищный нерв из левой ноги своего любимого психиатра Беделии Дю Морье. Но оказалось, что у Беделии нервов нет от слова «совсем», а у Ганнибала вдобавок кончились запасы кьянти и кайенского перца. Пришлось проект отложить, подразнив фанатов последним кадром третьего сезона.
Джек Кроуфорд тяжело вздохнул. Он нашел-таки время и связался со специалистом по белым роялям в кустах на предмет нужной струны. Стоило отлучиться на полсерии, как Ганнибал Лектер разругался с Уиллом Грэмом. Ну, как разругался, так и помирился, благо под лестницей в чертогах разума у Лектера таки нашлась еще одна бутылка кьянти. Крепкое видимо у доктора Лектера было вино. Заключив Уилла в объятия, добрый доктор качнулся и упал с обрыва прямо в Атлантический океан. Ну да, океан большой, промахнуться трудно.
Пришлось Джеку самому вытаскивать клавесин из кустов у реки и перетягивать на нем струну. Теперь он грустно сидит, пьет виски и иногда нажимает на узкую черную клавишу си-бемоль. Клавесин у доктора Лектера прямо как он сам. Широкие клавиши не белые, а черные. А узкие — наоборот. Джеку грустно. Вернуть бы тех двоих обратно, глядишь, снова бы все завертелось. Вслушавшись в шелест небесных сфер, Джек Кроуфорд допивает виски, аккуратно прикрывает за собой дверь и уходит в ночь.